Феникс на мече. Страница 5

5

«Дорога Королей»

По коридору королевского замка крались двадцать закутанных с головы до ног в плащи мужчин. Лезвия их остро отточенных топоров, мечей и кинжалов зловеще поблескивали в тусклом свете смолистых факелов, горевших в стенных нишах.

— Тише! — прошипел Аскаланте. — Кто это там дышит так громко? Офицер охраны отозвал часть часовых со своих постов, а остальным подсунули бурдюки с вином, так что они сейчас спят там вповалку пьяные. Но несмотря на это, будем соблюдать предельную осторожность. Эй, назад! Стража идет!

Они поспешно спрятались за украшенными барельефами колоннами, и мимо них быстрым шагом прошли десять гигантов в черных доспехах. Впереди шел офицер. Спрятавшиеся заговорщики видели, что его лицо было белым, словно снег, и он время от времени вытирал дрожащей рукой пот со лба. Офицер был очень молод, и предательство давалось ему нелегко. Он проклинал про себя безудержную страсть к игре, которая превратила его в игрушку в руках политиканов-заговорщиков.

Громко стуча подошвами сандалий, отряд стражников исчез за поворотом коридора.

— Отлично! — сказал Аскаланте. — Теперь Конан спит без охраны. Поспешим же! Если нас застанут у его постели, нам придется плохо. Однако никому и в голову не придет мстить нам за него тогда, когда дело будет уже сделано.

— Да, поспешим! — прошептал возбужденно Ринальдо, чьи голубые глаза блестели, как клинок меча, которым он размахивал над головой. — Мой меч жаждет крови тирана! Стервятники уже кружат над его головою!

Они бежали по коридору, пока не уткнулись в позолоченную дверь, украшенную королевскими драконами и гербом Аквилонии.

— Громель! — позвал вполголоса Аскаланте, — Открой дверь!

Гигант втянул в себя воздух и изо всей силы ударил плечом в дверь, которая затрещала и прогнулась под его ударом. Громель ударил снова.

Засов сломался, дерево лопнуло, и дверь распахнулась.

— Вперед! — воскликнул Аскаланте.

— Вперед! — проревел Ринальдо. — Смерть тирану! Однако они остановились, словно вросли в пол, увидев стоявшего перед ними Конана.

Не полуголого, еще не проснувшегося полностью человека, которого легко было бы зарезать, как барана, видели их изумленные глаза: перед ними стоял могучий рыцарь в доспехах с обнаженным мечом в руках. Мгновение заговорщики стояли неподвижно: четверо главарей застыли на пороге, за ними толпились бородатые наемники. Однако тут Аскаланте заметил лежавший на маленьком столике возле королевского ложа серебряный скипетр и узкий золотой обруч — корону Аквилонии, и алчность победила в нем все остальное.

— Вперед, негодяи! — заревел он. — Конан один, а нас два десятка, и на нем нет шлема!

Это было правдой. У Конана не было времени на то, чтобы надеть тяжелый, украшенный перьями шлем, а также на то, чтобы зашнуровать по бокам латы, и даже на то, чтобы сорвать со стены массивный щит. Несмотря на это, Конан был защищен лучше, чем его противники, за исключением Больмано и Громеля, на которых поблескивали под плащами полные доспехи.

Король смотрел на ворвавшихся в спальню людей, пытаясь узнать их лица. Однако забрало шлема Аскаланте было опущено, и он не узнал графа Тунского, как не узнал и Ринальдо, надвинувшего широкополую шляпу на самые глаза. Впрочем, не время было ломать голову над этим. Предатели взвыли — вой этот эхом отразился от куполообразного потолка — и ринулись на Конана. Впереди всех летел Громель. Он мчался, словно разъяренный бык, наклонив голову вниз и выставив меч вперед, чтобы воткнуть его тяжелое лезвие королю в живот. Однако король с тигриной ловкостью прыгнул ему навстречу и, вложив в замах всю свою силу, ударил нападавшего мечом. Широкое лезвие просвистело в воздухе и обрушилось на стальной шлем боссонца. Клинок и шлем раскололись на несколько кусков, Громель упал замертво, а Конан отскочил назад, сжимая в руке обломанную рукоять.

— Громель! — фыркнул он. В его голубых глазах мелькнуло удивление, когда свалившийся с головы убитого шлем открыл его лицо. Однако остальные заговорщики вновь набросились на короля. Острие кинжала, проникшее в щель между грудным и спинным панцирями, скользнуло по его ребрам, перед глазами сверкнуло лезвие меча. Отбросив левой рукой человека с кинжалом, он обломком меча ударил в висок другому противнику, размозжив ему череп.

— Пятеро к двери! — проревел Аскаланте, коршуном круживший вокруг сражавшихся. Он боялся, что Конан пробьется сквозь толпу и ускользнет через дверь. Негодяи неохотно отступили назад, когда вожак оттолкнул нескольких из них к единственной двери. Используя короткую передышку, Конан метнулся к стене и сорвал с нее древний боевой топор, висевший там уже добрых полторы сотни лет.

Заговорщики выстроились перед ним полукругом, преграждая путь к двери. Конан не стал ждать, пока круг замкнется. Любой другой на его месте был бы уже мертв, и Конан тоже не питал особых надежд на то, что ему удастся спастись. Но в его варварской душе гремел воинственный гимн, он жаждал крови врагов и уж во всяком случае не собирался сдаваться без боя.

Конан прыгнул вперед, его топор опустился на плечо одного из заговорщиков, а на обратном пути размозжил череп второго. Над его головой просвистел меч, но киммериец ловко увернулся и отскочил в сторону, описав тяжелым топором круг смерти над головою.

Заговорщики, злобно вопя, окружили короля плотным кольцом. На шее, руках и ногах Конана появились кровоточащие раны, но его ловкость и беспощадная решительность заставили нападавших отступить.

— Ах, подлецы! — заорал Ринальдо и сорвал с головы свою широкополую шляпу. Его глаза дико сверкнули. — Вы что, боитесь его? Смелее вперед! Убьем тирана!

Он, кипя от ярости, поднял меч и обрушился на Конана. Король, узнавший наконец поэта, подставил топор под удар меча и изо всей силы толкнул Ринальдо в грудь, тот отлетел назад и упал на спину.

В это время кончик меча Аскаланте оцарапал левую руку короля. Конан мгновенно послал в ответ топор, но негодяй успел увернуться и отскочить назад. Один из заговорщиков нагнулся и попытался повалить короля, ухватившись за его ноги, но с таким же успехом он мог бы пытаться свалить каменную башню. Взглянув вверх, он успел еще увидеть падавший на его голову топор, но уклониться уже не сумел. Его товарищ ударил короля мечом по плечу, латы Конана мгновенно наполнились кровью.

Больмано нетерпеливо оттолкнул мешавшего ему соседа, прицелился и с огромной силой опустил меч на ничем не защищенную голову Конана. Король пригнулся, и клинок срезал прядь его черных волос, скользнув по черепу. Конан крутнулся на пятках и взмахнул топором. Его лезвие пробило грудной панцирь с левого бока графа, и тот осел на пол.

— Больмано! — простонал Конан. — Я должен был бы сразу узнать этого карлика!

Он выпрямился, чтобы отбить нападение обезумевшего Ринальдо, который рванулся к нему, визжа во весь голос и размахивая кинжалом. Конан отступил назад и выставил топор перед собой.

— Назад! Я не хочу тебя убивать!

— Умри же, тиран! — тяжело дыша, крикнул менестрель и снова бросился на короля. Конан помедлил с ударом, но, почувствовав, что в его незащищенный бок вонзается кинжал, со слепым отчаянием махнул топором.

Ринальдо упал с разрубленным черепом, а Конан отшатнулся назад, к стене. Кровь брызнула из-под его пальцев, когда он зажал рану.